Этот типично английский разговор, целиком вытекающий из сегодняшних номеров газет с их великосветской хроникой и перечнем скандалов и скандальчиков, мог продолжаться сколько угодно. Но Лидумс понимал, что Большой Джон пришел совсем не ради коктейля и пересказа очередных сплетен. Поэтому спросил в лоб:
— Не пора ли мне перестать грабить королевскую казну и приняться за дело, дорогой сэр?
— О, казна не обеднеет от этой дружеской помощи! — смеясь ответил Большой Джон.
— Боюсь, что это не понравится Будрису, — Лидумс говорил серьезно. — Будрис отпустил меня не навечно. Из-за моря можно только руководить и советовать, а работать надо т а м!
— Кажется, это камешек в наш огород, Силайс? — Большой Джон продолжал шутить.
— Казимир прав! — мягко сказал Силайс, не принимая шутки.
Большой Джон выпрямился, держа бокал с коктейлем в руке и глядя поверх него прямо в глаза Лидумсу, сказал все с той же улыбкой:
— Но ведь у нас до сих пор нет серьезных гарантий в том, что мистер Казимир именно тот, за кого себя выдает? А вдруг он заслан к нам пресловутыми советскими чекистами? Тогда его интерес к работе английской разведки будет особенно понятен!
Силайс побледнел, вскочил на ноги, словно его ударили. Лидумс показал ему рукой, чтобы он сел, и спокойно сказал:
— Ну, советские разведчики во время прошлой войны пренебрегали посольскими обязанностями, которыми меня наделил Будрис, и предпочитали работать в роли официальных сотрудников разведки противника, выполняя порою функции повыше тех, которые поручены вам, Джон. Вы, наверно, читали историю советского шпиона Николая Кузнецова? Русские писатели любят эту тему. Впрочем, говорят, что и немцы не один раз обманывали английскую разведку, особенно в Голландии… — Лидумс заметил, как дрогнула рука Джона, все еще державшего бокал, и понял — попал в больное место, и решил пролить немного бальзаму на старую рану: — Да и англичане частенько проникали в жизненные центры противника, если и не сами, так с помощью таких безымянных людей, как, скажем, люди Будриса. Но я никогда не претендовал на большее, чем точное исполнение воли того, чье поручение я выполняю. А поручение у меня простое: узнать, как мы, партизаны, можем лучше всего помочь вам, если вы захотите когда-нибудь помочь нам!
Он отпил глоток вина, с удовольствием замечая, что даже и нервы не очень уж напряглись. Но как же был дальновиден Будрис, когда говорил ему, что провокаций будет много и в самое неожиданное время: при пирушке с «друзьями», при встрече с женщиной, которая станет утверждать, что любит тебя, при выслушивании приказа, который грозит тебе гибелью.
Да, таких или похитрее ловушек будет еще много. Но иногда приходится идти в наступление и по минированному полю.
Силайс низко склонил голову. Большой Джон принужденно улыбался. Улыбнулся и Лидумс.
— Это была шутка, Казимир, — неловко сказал Джон.
— Скверная шутка, дорогой Джон! — сердито заметил Силайс.
Обида Силайса была понятна. Своей «шуткой» Большой Джон как бы перечеркивал всю работу прибалтов, сотрудничавших с английской разведкой.
Лидумс вдруг весело захохотал. Джон и Силайс посмотрели на него с удивлением.
— О, у меня просто запоздалая реакция. Помните, анекдот о жирафе, который по ночам хохотал над анекдотами, услышанными днем от лондонцев. У него была слишком длинная шея. Пока он улавливал соль анекдота, проходило слишком много времени.
— Что же вас рассмешило с таким опозданием?
— Я подумал о том, как много проиграли бы англичане, если бы я оказался представителем чекистов. Во-первых, они сами привезли меня к себе по своему тайному пути на своем разведывательном катере, во-вторых, доставили к себе в дом и создали довольно сносные условия для жизни. А еще смешнее было бы, если бы потом чекисты разгласили на весь мир этот опрометчивый поступок английской разведки! Сколько иронии мог бы излить на вас автор подобной книги, описывая такой вот разговор советского чекиста с представителем английской разведки, и не где-нибудь, а в самом центре туманного Лондона!
Он снова расхохотался, поднимая свой бокал с коктейлем.
Силайс весело вторил ему. Большой Джон сидел нахмурившись. Но «шутка» зашла так далеко, что он был обязан или вычеркнуть Лидумса из доверенных разведки, с чем наверняка не согласится Маккибин, по департаменту которого числился теперь Лидумс, или…
Большой Джон с досадой сказал:
— Вы слишком мрачно шутите, Казимир. У нас нет никаких оснований не доверять вам. Как раз на днях мы собирались начать наши занятия.
— Вот это настоящее дело! — заметно веселея, воскликнул Силайс и принялся смешивать новую порцию коктейля. Лидумс отметил про себя, что все испытали что-то вроде внезапной вспышки дружеской приязни. Шумно заговорили, заспорили о качестве напитков. Похоже было, что «вопрос» не доставил большого удовольствия Джону, к теперь он старался исправить впечатление.
Сказавший «а», обязан сказать «б».
Эта старая поговорка оправдалась довольно быстро. Большой Джон снова навестил Лидумса, теперь уже с другим «специалистом», безымянным майором английской секретной службы, занимавшимся вопросами подпольной работы на территории врага во время прошлой войны, а ныне делавшим то же дело на земле «потенциального противника».
Майор принес с собой схемы построения организаций сопротивления, действовавших в оккупированных немцами районах и рассчитанные на борьбу против СССР в новых условиях. Он был убежден, что эти, как он сказал, проверенные временем и опытом положения остаются наилучшими и для будущей войны.
Лидумс обратил внимание, что Большой Джон сел в стороне от стола, на котором майор разложил свои схемы и планы, но сел так, чтобы все время видеть лицо нового ученика. Все-таки он еще надеялся что-то прочитать на лице этого внимательного слушателя.
«Ну что ж, — думал Лидумс, — будем просты, как дети, мудры, как змии, осторожны, как лесные звери! И уж во всяком случае не станем разевать рот и слушать ваши поучения как откровение от бога. Мы помним, как часто вы проваливались с вашими надуманными схемами, осуществлявшимися специально выученными людьми, и знаем, что на нашей земле в борьбе с врагом участвовали все люди, независимо от пола, возраста, религии. Одиночки могут только вредить, победить может только народ!»
Но слушал он с интересом.
Из всего опыта мировой войны англичане признали и приняли за образец только свои собственные схемы. В этом сказывалась их историческая ограниченность, неприятие чужого опыта, чувство собственного превосходства, весьма похожее на зазнайство. Все, что было ими сделано тогда, осталось незыблемым. Майор говорил тоном заправского учителя:
— В будущей войне мы должны будем придерживаться этой же завершенной структуры наших подпольных организаций. Мало того, мы уже теперь, заранее, готовимся к действию. Вот наши основные принципы: по всей стране потенциального противника задолго до начала боевых действий, если угодно, то и за годы до войны, расселяются специально нами обученные люди. Каждый из них занимается только одной линией сопротивления. Мы готовим специалистов по саботажу, по диверсиям, по разведке, по пропаганде. Каждый из этих специалистов подбирает себе на месте трех-четырех помощников и вместе с ними организует сеть для выполнения заданий. У каждого из них имеется свой радист с радиостанцией для осуществления связи и получения приказов. Друг с другом специалисты ничем не связаны, один другого не знают, каждый подчиняется только разведывательному центру. Вот примерные схемы организаций, действовавших в Бельгии, во Франции, в Норвегии…
Во время этой лекции Лидумс передвинулся вместе со стулом, но едва склонился над схемами, как передвинулся и Большой Джон, чтобы опять видеть его лицо. Но Лидумс уже выпрямился, сказал довольно холодно:
— Я не вижу, каким путем можно претворить такой план в жизнь? Ведь всех этих командиров групп, специалистов, радистов надо не только обучать чему-то, но еще и забросить на территорию потенциального противника. А давайте вспомним, что произошло, когда английская разведка попробовала забросить, помимо группы Будриса, двух своих шпионов — Тома и Адольфа… Всякий провал опасен не только для тех, кого схватят, но и для группы Будриса! Поэтому группа Будриса имеет право потребовать: английская разведка будет ставить Будриса в известность о заброске своих групп на территорию Латвии, советоваться с ним о времени и месте заброски. В этом случае группа Будриса, к которой я имею честь принадлежать и даже руководить ее военным отрядом, готова оказывать англичанам всемерную помощь. Если английская разведка не согласна взять на себя такое обязательство, то группа Будриса помогать ей не станет. И более того, в случае появления в поле зрения группы Будриса неизвестных лиц, которые будут утверждать, что они якобы являются представителями английской разведки, группа будет просто расстреливать их, так как безопасность группы важнее всего, а случаи появления неизвестных лиц с явно провокационными намерениями, к сожалению, в группе достаточно известны…
